video_Мастер и Маргарита, Глава 13, часть 2, Явление героя
Явление героя Владимир Елин часть 2 Летело время сквозь сезоны: весны цветенье, лета зной… Там на столе стояли розы – нами любимые, друг мой! Роман писался очень спОро – мы вместе им поглощенЫ! Она сулила славу скОро: все будут им восхищенЫ! Роман дописан! Верно в август – пора покинуть свой покой! И Мастер в шапочке, понИкший, сел, закачАвши головой. Иван спросил: «Так что случилось?» Мол, почему гость загрустИл? Ответил Мастер: «Мне не снилось – роман редактор зарубИл!» Затем пошли статьи в газетах, где был лаврОвич, аримАн – глумились критики, эстеты, назвав «пилАтчиной» роман! Особо лютовАл латУнский: «...старообрЯдец, духобОр...» Он смаковал свои кощУнства и вёл себя – что прокурОр! Увлёкшись чтением газеты, не слышал, как пришла она – глаза в слезах, от критик этих, что сводят едкостью с ума! Настала осень дней унылых и беспредельная тоскА… Роман прервал души порывы и показал, как жизнь хрупкА. Потом меня настигли страхи – я стал бояться темноты! Заболевал в душевном крахе… Так улетУчились мечты. Она – своё: «езжай на море, оно развеет грусть-печаль!» Я обещал: куплю, мол, вскоре билет – чтобы исчезнуть вдаль. Темнело. Сумерки. Октябрь… Она ушла, когда заснул. В ночИ очнулся от кошмАра – в окно сочИлся странный гУл. От холода – аж в дрожь бросало! Поджёг в камине стопку дров: был как чумнОй – душа страдАла, вина испил огромный штоф. Огонь в камине разгорался, а я просил: «Приди скорей!» Мой разум – будто разрывался, роман в огне сжигал быстрей. Страницы пожирало пламя, я кочергой терзал листы: роман огню сопротивлялся – так гибли Истины пласты. Слова знакомые мелькали – огонь их поглощал в тиши. В окошко тихо постучали: она пришла на крик души! Сняла кашнЕ, пальто и шляпу, прижалась нежно от любвИ, схватила из огня утрату – не дав роману тлеть в углИ! Она шептала: «бОлен, бОлен… Но я спасу тебя, спасУ!» Листы, обугленные в кОрень, с собой, сказала, унесУ!.. Ещё промолвила: «Возможно, мы платим дорого за ложь!» Потом сказала: «Утром – можно? – приду навечно!» Голос – в дрожь… Гость вспомнил: как-то он однажды стоял в пальто – в январь, в снегу. Жильё его – давно, «по дружбе» – в чужих руках… Но что ему! И тут подумал – мол, в болезни не будет совершён надлОм!.. Хотя за город тут – чудесно! – шофёр его отвёз в дурдОм. Иван спросил: «А как же дама?» А может – ей бы написать?» Но гость ответил: «Это – драма: из дома скорби вести ждать!» Он молвил: «Лето сонно бродит – плющ снова обовьёт балкон…» Привстал слегка, сказал – уходит… Отрыл решётку, вышел вон.
Явление героя Владимир Елин часть 2 Летело время сквозь сезоны: весны цветенье, лета зной… Там на столе стояли розы – нами любимые, друг мой! Роман писался очень спОро – мы вместе им поглощенЫ! Она сулила славу скОро: все будут им восхищенЫ! Роман дописан! Верно в август – пора покинуть свой покой! И Мастер в шапочке, понИкший, сел, закачАвши головой. Иван спросил: «Так что случилось?» Мол, почему гость загрустИл? Ответил Мастер: «Мне не снилось – роман редактор зарубИл!» Затем пошли статьи в газетах, где был лаврОвич, аримАн – глумились критики, эстеты, назвав «пилАтчиной» роман! Особо лютовАл латУнский: «...старообрЯдец, духобОр...» Он смаковал свои кощУнства и вёл себя – что прокурОр! Увлёкшись чтением газеты, не слышал, как пришла она – глаза в слезах, от критик этих, что сводят едкостью с ума! Настала осень дней унылых и беспредельная тоскА… Роман прервал души порывы и показал, как жизнь хрупкА. Потом меня настигли страхи – я стал бояться темноты! Заболевал в душевном крахе… Так улетУчились мечты. Она – своё: «езжай на море, оно развеет грусть-печаль!» Я обещал: куплю, мол, вскоре билет – чтобы исчезнуть вдаль. Темнело. Сумерки. Октябрь… Она ушла, когда заснул. В ночИ очнулся от кошмАра – в окно сочИлся странный гУл. От холода – аж в дрожь бросало! Поджёг в камине стопку дров: был как чумнОй – душа страдАла, вина испил огромный штоф. Огонь в камине разгорался, а я просил: «Приди скорей!» Мой разум – будто разрывался, роман в огне сжигал быстрей. Страницы пожирало пламя, я кочергой терзал листы: роман огню сопротивлялся – так гибли Истины пласты. Слова знакомые мелькали – огонь их поглощал в тиши. В окошко тихо постучали: она пришла на крик души! Сняла кашнЕ, пальто и шляпу, прижалась нежно от любвИ, схватила из огня утрату – не дав роману тлеть в углИ! Она шептала: «бОлен, бОлен… Но я спасу тебя, спасУ!» Листы, обугленные в кОрень, с собой, сказала, унесУ!.. Ещё промолвила: «Возможно, мы платим дорого за ложь!» Потом сказала: «Утром – можно? – приду навечно!» Голос – в дрожь… Гость вспомнил: как-то он однажды стоял в пальто – в январь, в снегу. Жильё его – давно, «по дружбе» – в чужих руках… Но что ему! И тут подумал – мол, в болезни не будет совершён надлОм!.. Хотя за город тут – чудесно! – шофёр его отвёз в дурдОм. Иван спросил: «А как же дама?» А может – ей бы написать?» Но гость ответил: «Это – драма: из дома скорби вести ждать!» Он молвил: «Лето сонно бродит – плющ снова обовьёт балкон…» Привстал слегка, сказал – уходит… Отрыл решётку, вышел вон.