Заплетала косу ты в ночной тишине...
Ein gebrochenes Herz ist ein gutes Zeichen. Ein Zeichen daf;r, dass du wenigstens versucht hast, jemanden zu lieben... Заплетала косу ты в ночной тишине, В зеркалах отражалась витая свеча И горела огнём, как и сердце во мне, Что металось в груди, как топор палача. Я глядел сквозь стекло на деянья твои, Что напомнили мне стон невольный души В час, когда провожал я в мечтаньях своих До крылечка всего, ту, дышал кем и жил. Я купался в прудах твоих чёрных очей, Чуть касаясь ладошкой ладошки твоей, Не забыть никогда мне тех летних ночей, В коих пел тебе песни младой соловей. Помню белое с бежевым платье твоё, И тебя, как невесту, с бескровным лицом, Пахла ты леденцами и свежим бельём, Кое если б узрел, вмиг бы стал наглецом. Не коснулся ни разу твоих я и уст, Разве только что в зыбких и призрачных снах… Облетел уж давно наш рябиновый куст, А на смену тоска в погребальных тонах.
Ein gebrochenes Herz ist ein gutes Zeichen. Ein Zeichen daf;r, dass du wenigstens versucht hast, jemanden zu lieben... Заплетала косу ты в ночной тишине, В зеркалах отражалась витая свеча И горела огнём, как и сердце во мне, Что металось в груди, как топор палача. Я глядел сквозь стекло на деянья твои, Что напомнили мне стон невольный души В час, когда провожал я в мечтаньях своих До крылечка всего, ту, дышал кем и жил. Я купался в прудах твоих чёрных очей, Чуть касаясь ладошкой ладошки твоей, Не забыть никогда мне тех летних ночей, В коих пел тебе песни младой соловей. Помню белое с бежевым платье твоё, И тебя, как невесту, с бескровным лицом, Пахла ты леденцами и свежим бельём, Кое если б узрел, вмиг бы стал наглецом. Не коснулся ни разу твоих я и уст, Разве только что в зыбких и призрачных снах… Облетел уж давно наш рябиновый куст, А на смену тоска в погребальных тонах.