video_Мастер и Маргарита, Глава 2, часть 2, "Пилат и Каифа"
"Пилат и Каифа" Владимир Елин Вот секретарь подал Пилату другой папирус, для суда – лицо префекта воспылало и онемели враз уста! И мысль мгновенно пролетела о чести кесаря – в испуг! Донос Иуды – вот в чём дело! Ах, проповедник: ближний круг! Тогда Пилат, миг поразмыслив, построже узника спросил: «Что говорил ты в афоризмах про кесаря, к чему манил?» Иешуа: «Я размышлял о новом мире, без власти кесаря – и впредь, про царство Истины в эфире… Ко всем придёт благая весть! Потом ввалились чьи-то люди и начали меня вязать… Возможно, это часть прелюдии: в тюрьму пришли меня сажать!» И тут его вдруг осенило: «К Иуде близится беда!..» Пилата фраза возмутила: «О добрых людях? Как тогда?» Пилат: «Неужто веришь ты, несчастный, про то, что Истина придёт и мир изменится, прекрасный: власть, кесарь, раб, Искариот?» Иешуа: «Поверь мне, игемон: то – правда! И царство Истины – в миру! Да, Бог – един. И то – прекрасно! А скоро я к нему приду...» Пилат: «О, боги, ненавистный город! Зачем мне выпал этот суд? Тут во дворце – Великий Ирод… Искать здесь правду, меж Иуд?!» Не принимая в счёт приметы – полёты ласточки, как знак – Пилат не внял добра советам: «Казнить в присутствии зевак!» По приглашению Пилата – первосвященник во дворце: для обсуждения доклада, где состраданья во жреце!? Ершалаим бурлит для зрелищ! Помиловать кого-то в срок толпа на Пасху возжелает: Фортуну выбрать? Или – Рок?! Пилат: «Хотел знать мнение Каифы: синедриона в чём вердикт? Так Вар-Равван или Га-Ноцри – кого помилуют в сей миг?» Каифа: «Синедрион наш милосерден: гуманность выражает суть! Помилован им не Га-Ноцри, а Вар-Равван, не обессудь…» «Ответ Каифы предсказуем!» – подумал про себя Пилат. Префект в сей миг неописуем: он удивлён решеньем – как?! Пилат сразился в аргументах: «Га-Ноцри – явно не в себе: нелеп в речах, в иных моментах. А Вар-Равван – убил в беде!» И трижды действо повторилось: первосвященник – при своём! Так ходатайство не сложилось – на казнь Га-Ноцри поведём... Пилат от злости, в возбуждении, первосвященнику в лицо: «Побереги себя во бдении, судьбу народа своего! Каифа, ты не жди покоя: ведь понимаешь, кто Он есть!?» Кивнул Каифа – в грусти, стоя – да съёжился от мыслей весь. Толпа гудела, словно улей – Ершалаим желает знать: кого отпустят накануне, кому же – смерть не избежать? Когорты держат люд базарный в преддверии жестоких драм – чтоб огласить вердикт коварный, префект взошёл к народу сам. Вдохнувши раскалённый воздух, свой голос разогнав на крик – чтоб волю Рима здесь исполнить, Пилат всем объявил вердикт. Толпа притихла, будто в храме, дыханье затаив на миг: из четырёх судимых – в драме отпущен Вар-Равван под крик! Верёвки срезаны с запястий, – настигнет суд его Всевластный: накажет Божия рука!.. Гремят щиты из оцеплений: на гору Лысую отряд ведёт виновных – без сомнений вершить мучительный обряд.
"Пилат и Каифа" Владимир Елин Вот секретарь подал Пилату другой папирус, для суда – лицо префекта воспылало и онемели враз уста! И мысль мгновенно пролетела о чести кесаря – в испуг! Донос Иуды – вот в чём дело! Ах, проповедник: ближний круг! Тогда Пилат, миг поразмыслив, построже узника спросил: «Что говорил ты в афоризмах про кесаря, к чему манил?» Иешуа: «Я размышлял о новом мире, без власти кесаря – и впредь, про царство Истины в эфире… Ко всем придёт благая весть! Потом ввалились чьи-то люди и начали меня вязать… Возможно, это часть прелюдии: в тюрьму пришли меня сажать!» И тут его вдруг осенило: «К Иуде близится беда!..» Пилата фраза возмутила: «О добрых людях? Как тогда?» Пилат: «Неужто веришь ты, несчастный, про то, что Истина придёт и мир изменится, прекрасный: власть, кесарь, раб, Искариот?» Иешуа: «Поверь мне, игемон: то – правда! И царство Истины – в миру! Да, Бог – един. И то – прекрасно! А скоро я к нему приду...» Пилат: «О, боги, ненавистный город! Зачем мне выпал этот суд? Тут во дворце – Великий Ирод… Искать здесь правду, меж Иуд?!» Не принимая в счёт приметы – полёты ласточки, как знак – Пилат не внял добра советам: «Казнить в присутствии зевак!» По приглашению Пилата – первосвященник во дворце: для обсуждения доклада, где состраданья во жреце!? Ершалаим бурлит для зрелищ! Помиловать кого-то в срок толпа на Пасху возжелает: Фортуну выбрать? Или – Рок?! Пилат: «Хотел знать мнение Каифы: синедриона в чём вердикт? Так Вар-Равван или Га-Ноцри – кого помилуют в сей миг?» Каифа: «Синедрион наш милосерден: гуманность выражает суть! Помилован им не Га-Ноцри, а Вар-Равван, не обессудь…» «Ответ Каифы предсказуем!» – подумал про себя Пилат. Префект в сей миг неописуем: он удивлён решеньем – как?! Пилат сразился в аргументах: «Га-Ноцри – явно не в себе: нелеп в речах, в иных моментах. А Вар-Равван – убил в беде!» И трижды действо повторилось: первосвященник – при своём! Так ходатайство не сложилось – на казнь Га-Ноцри поведём... Пилат от злости, в возбуждении, первосвященнику в лицо: «Побереги себя во бдении, судьбу народа своего! Каифа, ты не жди покоя: ведь понимаешь, кто Он есть!?» Кивнул Каифа – в грусти, стоя – да съёжился от мыслей весь. Толпа гудела, словно улей – Ершалаим желает знать: кого отпустят накануне, кому же – смерть не избежать? Когорты держат люд базарный в преддверии жестоких драм – чтоб огласить вердикт коварный, префект взошёл к народу сам. Вдохнувши раскалённый воздух, свой голос разогнав на крик – чтоб волю Рима здесь исполнить, Пилат всем объявил вердикт. Толпа притихла, будто в храме, дыханье затаив на миг: из четырёх судимых – в драме отпущен Вар-Равван под крик! Верёвки срезаны с запястий, – настигнет суд его Всевластный: накажет Божия рука!.. Гремят щиты из оцеплений: на гору Лысую отряд ведёт виновных – без сомнений вершить мучительный обряд.